Был ли удар в спину: о освобождении Западной Белоруссии и Западной Украины в сентябре 1939 года

Польские историки, политики, да и российские либеральные авторы любят говорить об «ударе в спину» по сражающейся против Третьего рейха Польше 17 сентября 1939 года. Мол, СССР напал на Польшу в союзе с Германией и стал инициатором Второй мировой войны, вместе с Германией и Японией. Политические последствия этого мифа весьма плохи для нынешней Российской Федерации, её народов. Россию записывают в лагерь поджигателей войны, и вскоре требования компенсаций может выйти на международный уровень. Уже сейчас в странах Прибалтики, в Польше, Румынии раздаются голоса с требованиями компенсаций, извинений и т.д.

Но для «удара в спину» необходимо наличие двух вещей: «спины» - то есть обороняющейся линии фронта, страны, которая сдерживает натиск врага; и самого «удара» - наступательной операции Красной Армии.

Вопрос наличия «спины»

10-го сентября главком польских вооруженных сил издал приказ о стягивании оставшихся сил к границе Румынии, после этого он, всё быстрее смещаясь к границе с Румынией, вскоре там и оказался. Польское правительство уже 9-11 сентября вело переговоры с Францией о предоставлении убежища, 16-го начались переговоры с Румынией о транзите через её территорию польского руководства, 17-го польские руководители бежали в Румынию. То есть на 17-е число польская государственность перестала существовать – её политическое и военное руководство сбежало из истекающей кровью страны, хотя остатки армии ещё продолжали отчаянно сопротивляться, дралась столица – Варшава.

В военном отношении к 17-му сентября Польша также потерпела полное поражение: её армии разбиты, расчленены, окружены, шло уничтожение отдельных очагов сопротивления, организованного и скоординированного сопротивления в масштабе всей страны больше не было. К 16-му сентября вермахт вышел на линию: Осовец – Белосток – Бельск – Каменец-Литовск – Брест-Литовск – Влодава – Владимир-Волынский – Замосць – Львов – Самбор – Люблин. Ещё дрались в стираемой с лица земли Варшаве (наверное, её оборону усилили бы оставшаяся авиабригада и части ПВО, которые 5-го маршал Рыдз-Смиглы перебросил в Брест); под Бзурой билась отчаянная группа генерала Тадеуша Куштебы; в лесах и болотах притока Вислы реки Вепш пытались прорваться к Варшаве остатки группы «Полесье»; на косе Хель дрались с немцами бойцы контр-адмирала Унруга и т.д.

Но целостного сопротивления уже не было, бои в отдельных очагах исхода войны изменить не могли – это было полное поражение. То есть «спины» не было, Польша была повержена, как государство перестала существовать.

Поэтому абсолютно точными были слова, зачитанные польскому послу в СССР В. Гжибовскому в 3:00 17 сентября 1939 года: «Польско-германская война выявила внутреннюю несостоятельность польского государства. В течение десяти дней военных операций Польша потеряла все свои промышленные районы и культурные центры. Варшава, как столица Польши, не существует больше. Польское правительство распалось и не проявляет признаков жизни. Это значит, что польское государство и его правительство фактически перестали существовать. Тем самым прекратили свое действие договора, заключенные между СССР и Польшей. …»

А был ли удар?

На польской границе Москва сосредоточила значительные силы, видимо, чтобы предостеречь себя от «неожиданностей» со стороны вермахта. К 17 сентября на границе были готовы: 21 стрелковая дивизия, 13 кавдивизий, 16 танковых и 2 моторизованные бригады. Их поддерживали: Днепровская военная флотилия и почти 3300 самолетов в составе трёх авиационных армий приграничных округов. Ударить по Польше было чем.

Но к 17-му сентября на востоке у Польши было примерно 340-370 тыс. человек в составе различных подразделений: остатков отступивших на восток страны армейских частей, учебные, тыловые подразделения 25-ти батальонов и семи эскадронов Корпуса Охраны Пограничья (КОП), примерно 160 самолётов, пинская военная флотилия. Наибольшее сопротивление оказали пограничники, жандармерия, участники военизированных организаций.

Когда Красная Армия перешла границу, её радостно встретили белорусы и украинцы, они были в Польше на положении «неграждан». Поляки практически не оказывали сопротивление, да и сами красноармейцы не стремились воевать, они старались не стрелять, а уговорить поляков сложить оружие, относились к ним с симпатией, жалели, как пострадавших от агрессии Германии.

Польское руководство отдало приказ не драться, а уходить к румынской границе, правда, кто его получил неизвестно. Полякам, собственно, нечем было отбивать входившие на территорию Западной Белоруссии и Западной Украины войска Красной Армии.

Поэтому и говорить об «ударе» не приходится. Красная Армия шла по территории, почти не встречая сопротивления поляков. Об этом говорят и её потери: Молотов озвучил цифру - 737 убитых и 1862 раненых, в настоящее время говорят о 1475 человек безвозвратных потерь и 3858 человек раненых. Причём, значительная их часть – это потери из-за вины и ошибок командиров и самих красноармейцев по причине недисциплинированности и неорганизованности. Так, самолетов было потеряно девять, в значительной мере по причине аварий, бронетехники – 42 единицы, часть просто сломалась. В плен Красной Армии сдалось 457 тыс. польских военнослужащих, вермахту меньше – 420 тыс., поляки предпочитали сдаться нашей армии.

Варшавский гарнизон даже надеялся, что Красная Армия действует по согласию правительства и идёт к ним на помощь. Вот несколько примеров «боёв»: в Вильно сопротивление оказали гимназисты – наши потери: 13 человек убитыми и 24 ранеными, в плен сдалось 10 тыс. поляков; 20-21 сентября брали Гродно (6-й кавалерийские корпус), наши потери: 57 убитых и 159 раненых, поляков убито 644, пленено 1543 человека; после столкновения в районе города Хелм - наши потери: 31 убитый и 101 раненый и т. д. Это не сражения войны, а вооруженные стычки. Силы у Красной Армии были мощные, а повоевать в этот раз не пришлось.