Для боя непригодны
Именно так оценили боевые возможности пистолетов-пулемётов (или как любили говорить у нас, «автоматов») на заседании Главного военного совета РККА, состоявшемся 13 марта 1938 г. А в феврале 1939 года этот класс оружия в Советском Союзе был вообще снят с производства и, одновременно, с вооружения РККА. Командование Красной Армии сочло более перспективным видом индивидуального стрелкового оружия для сухопутных войск самозарядную винтовку. Причиной же «непригодности» пистолетов-пулемётов была объявлена неэффективность их огня на дистанции свыше 200 метров.
Столь пренебрежительная оценка пистолетов-пулемётов выглядела абсурдной и некомпетентной. Был непростительно проигнорирован опыт успешного применения этого вида оружия во время первой мировой войны и гражданской войны в Испании.
Пистолет-пулемёт изначально создавался как оружие ближнего боя, и представлял собой, по существу, компактный, максимально облегчённый ручной пулемёт, предназначенный для стрельбы пистолетными патронами. Он позволял вести относительно прицельный огонь очередями на дистанции до двухсот метров, а на минимальной дистанции, когда расстояние до противника составляло всего несколько десятков шагов, становился просто незаменим. Опытный автоматчик мог в упор расстрелять вражеское отделение, вооружённое обычными винтовками.
Столь пренебрежительная оценка пистолетов-пулемётов выглядела абсурдной и некомпетентной. Был непростительно проигнорирован опыт успешного применения этого вида оружия во время первой мировой войны и гражданской войны в Испании.
Пистолет-пулемёт изначально создавался как оружие ближнего боя, и представлял собой, по существу, компактный, максимально облегчённый ручной пулемёт, предназначенный для стрельбы пистолетными патронами. Он позволял вести относительно прицельный огонь очередями на дистанции до двухсот метров, а на минимальной дистанции, когда расстояние до противника составляло всего несколько десятков шагов, становился просто незаменим. Опытный автоматчик мог в упор расстрелять вражеское отделение, вооружённое обычными винтовками.
Именно так оценили боевые возможности пистолетов-пулемётов (или как любили говорить у нас, «автоматов») на заседании Главного военного совета РККА, состоявшемся 13 марта 1938 г. А в феврале 1939 года этот класс оружия в Советском Союзе был вообще снят с производства и, одновременно, с вооружения РККА. Командование Красной Армии сочло более перспективным видом индивидуального стрелкового оружия для сухопутных войск самозарядную винтовку. Причиной же «непригодности» пистолетов-пулемётов была объявлена неэффективность их огня на дистанции свыше 200 метров.
Столь пренебрежительная оценка пистолетов-пулемётов выглядела абсурдной и некомпетентной. Был непростительно проигнорирован опыт успешного применения этого вида оружия во время первой мировой войны и гражданской войны в Испании.
Пистолет-пулемёт изначально создавался как оружие ближнего боя, и представлял собой, по существу, компактный, максимально облегчённый ручной пулемёт, предназначенный для стрельбы пистолетными патронами. Он позволял вести относительно прицельный огонь очередями на дистанции до двухсот метров, а на минимальной дистанции, когда расстояние до противника составляло всего несколько десятков шагов, становился просто незаменим. Опытный автоматчик мог в упор расстрелять вражеское отделение, вооружённое обычными винтовками.
Тем не менее, многие представители высшего командного состава РККА полагали, что в возможных крупномасштабных боевых действиях лёгкое стрелковое оружие будет применяться, в основном, на дальних и средних дистанциях прицельного огня, где пистолет-пулемёт с его маломощным патроном и укороченным стволом беспомощен. Приоритет здесь, разумеется, принадлежал винтовке, более чем в три раза превосходящей пистолет-пулемёт по показателям прицельной дальности и кучности стрельбы.
Тем не менее, в 1938-1939 гг. Главвоенсовет и Главное артиллерийское управление РККА рекомендовали наркомату внутренних дел ввести пистолеты-пулемёты на вооружение, по крайней мере, пограничных войск. Пограничники действительно получили определенное количество пистолетов-пулемётов Дегтярёва для вооружения командного состава. Недальновидность противников лёгкого автоматического оружия вскоре наглядно продемонстрировала война СССР с Финляндией 1939-1940 гг. В столкновениях с финскими автоматчиками, вооружёнными пистолетами-пулемётами «Суоми», советские стрелковые подразделения, оснащённые перезаряжающимися вручную винтовками, несли ощутимые потери. В связи с острой нехваткой пистолетов-пулемётов в действующей армии во время советско-финляндской войны все имеющиеся в погранвойсках «автоматы» были переданы Красной Армии. Снятые ранее с вооружения пистолеты-пулемёты срочно вернули в действующую армию. Более того, производство ранее отвергнутого оружия было немедленно возобновлено.
7,62-мм ППД-40 стал логическим продолжением серии пистолетов-пулемётов конструкции Дегтярёва. Эта улучшенная модель была принята на вооружение Красной армии в начале 1940 года. А уже в следующем году в войска начали поступать первые ППШ-41.
Семейство пистолетов-пулемётов, состоявших на вооружении советских войск накануне нападения Германии и её союзников на СССР, было представлено несколькими образцами системы Дегтярёва (ППД обр. 1934, 1934/38 и 1940 гг.). Штатным боеприпасом к этому оружию служил 7,62-мм патрон пистолета ТТ, являвшегося в тот период личным оружием командного состава Красной Армии и войск НКВД.
Первый образец ППД-34 оснащался секторным магазином ёмкостью 25 патронов, последующие - барабанными магазинами на 73, затем на 71 патрон. Переводчик режима огня допускал возможность стрельбы как очередями, так и одиночными выстрелами. Во избежание ожогов быстро нагревающийся ствол оснащался металлическим кожухом.
Прицельная дальность стрельбы очередями официально составляла 500 метров, в действительности же стрелку с обычной подготовкой поразить находившуюся на расстоянии свыше 200 метров цель было крайне затруднительно. Как и у подавляющего большинства пистолетов-пулемётов, автоматика ППД действовала за счёт отдачи свободного затвора, что с учётом высокого темпа огня (до 1000 выстр/мин) отрицательно сказывалось на меткости стрельбы. Однако свою основную задачу - поражение живой силы противника в ближнем бою - ППД выполнял безукоризненно.
«Моментом истины» для пистолетов-пулемётов в РККА можно считать советско-финскую войну 1939-40 гг. Именно она инициировала развитие этого класса оружия пехоты -вражеским пистолетам-пулемётам «Суоми» m/31 спешно противопоставлялись отечественные «автоматы» системы Дегтярёва ППД-34 и ППД-34/38.
Пистолет-пулемёт Дегтярева зарекомендовал себя как надёжное и конструктивно простое оружие. К недостаткам относились лишь большая стоимость производства и высокий темп стрельбы, приводивший к преждевременному перегреву ствола. В начале 1941 года производство ППД было прекращено в связи с принятием на вооружение более современного пистолета-пулемёта конструкции Шпагина (ППШ). Однако серийный выпуск этого нового оружия начали только в октябре 1941 года. Таким образом, в течение восьми месяцев, включая пять предвоенных, оружие данного класса в СССР, за исключением мизерной серии ППШ, предназначенной для войсковых испытаний, не производилось. В итоге, общее количество пистолетов-пулемётов, выпущенных в Советском Союзе на 22 июня 1941 года составляло не более 90 000 единиц. Нетрудно догадаться, насколько эта цифра соответствовала реальным запросам более чем пятимиллионных вооружённых сил Советского государства. Если учесть ещё колоссальное количество оружия, утерянного и просто брошенного, а также уничтоженного и захваченного врагом в течение лета и осени 1941 года, то легко понять причины катастрофической нехватки лёгкого автоматического оружия в советских войсках на начальном этапе Великой Отечественной войны.
Сравнивая боевые и эксплуатационные характеристики наиболее распространённых к лету 1941 года моделей советских и германских пистолетов-пулемётов - ППД-40 и МР.40, нетрудно прийти к выводу, что отечественный образец в качестве пехотного оружия для стрелковых частей выглядел гораздо предпочтительнее. ППД действительно был способен создать шквал огня для массового поражения противника, в то время как немецкий пистолет-пулемёт мог скорее лишь «огрызаться» редкими очередями.
Использовавшийся в ППД штатный патрон 7,62x25 ТТ оказался значительно эффективнее патрона 9x19 «Парабеллум», под который разрабатывалось германское оружие ближнего боя. Но зато МР.40, ввиду более упрощённой технологии его изготовления, выпускался большими сериями, недоступными для трудоёмкого в производстве ППД.
Всего перед нападением на Советский Союз немецкие войска, составлявшие силы вторжения, располагали почти 160 000 MP.38 и МР.40. Количество же других моделей «ограниченного стандарта» на тот период неизвестно, но, во всяком случае, было значительно меньшим. В пехотных подразделениях вермахта пистолеты-пулемёты имели, например, лишь офицеры, унтер-офицеры и часть солдат специальных подразделений. Таким образом, тотальное вооружение германской армии «автоматами» в период второй мировой войны - не более, чем красивый миф, порождённый поражениями лета 1941 года и взращённый впоследствии отечественными деятелями литературы и кино.
Пожалуй, самый известный в массах германский 9-мм пистолет-пулемёт МР.40. В начальный период Великой Отечественной войны это оружие встречалось во фронтовых частях вермахта так же редко, как и советские ППД и ППШ в рядах подразделений РККА и войск НКВД.
Столь пренебрежительная оценка пистолетов-пулемётов выглядела абсурдной и некомпетентной. Был непростительно проигнорирован опыт успешного применения этого вида оружия во время первой мировой войны и гражданской войны в Испании.
Пистолет-пулемёт изначально создавался как оружие ближнего боя, и представлял собой, по существу, компактный, максимально облегчённый ручной пулемёт, предназначенный для стрельбы пистолетными патронами. Он позволял вести относительно прицельный огонь очередями на дистанции до двухсот метров, а на минимальной дистанции, когда расстояние до противника составляло всего несколько десятков шагов, становился просто незаменим. Опытный автоматчик мог в упор расстрелять вражеское отделение, вооружённое обычными винтовками.
Тем не менее, многие представители высшего командного состава РККА полагали, что в возможных крупномасштабных боевых действиях лёгкое стрелковое оружие будет применяться, в основном, на дальних и средних дистанциях прицельного огня, где пистолет-пулемёт с его маломощным патроном и укороченным стволом беспомощен. Приоритет здесь, разумеется, принадлежал винтовке, более чем в три раза превосходящей пистолет-пулемёт по показателям прицельной дальности и кучности стрельбы.
Тем не менее, в 1938-1939 гг. Главвоенсовет и Главное артиллерийское управление РККА рекомендовали наркомату внутренних дел ввести пистолеты-пулемёты на вооружение, по крайней мере, пограничных войск. Пограничники действительно получили определенное количество пистолетов-пулемётов Дегтярёва для вооружения командного состава. Недальновидность противников лёгкого автоматического оружия вскоре наглядно продемонстрировала война СССР с Финляндией 1939-1940 гг. В столкновениях с финскими автоматчиками, вооружёнными пистолетами-пулемётами «Суоми», советские стрелковые подразделения, оснащённые перезаряжающимися вручную винтовками, несли ощутимые потери. В связи с острой нехваткой пистолетов-пулемётов в действующей армии во время советско-финляндской войны все имеющиеся в погранвойсках «автоматы» были переданы Красной Армии. Снятые ранее с вооружения пистолеты-пулемёты срочно вернули в действующую армию. Более того, производство ранее отвергнутого оружия было немедленно возобновлено.
7,62-мм ППД-40 стал логическим продолжением серии пистолетов-пулемётов конструкции Дегтярёва. Эта улучшенная модель была принята на вооружение Красной армии в начале 1940 года. А уже в следующем году в войска начали поступать первые ППШ-41.
Семейство пистолетов-пулемётов, состоявших на вооружении советских войск накануне нападения Германии и её союзников на СССР, было представлено несколькими образцами системы Дегтярёва (ППД обр. 1934, 1934/38 и 1940 гг.). Штатным боеприпасом к этому оружию служил 7,62-мм патрон пистолета ТТ, являвшегося в тот период личным оружием командного состава Красной Армии и войск НКВД.
Первый образец ППД-34 оснащался секторным магазином ёмкостью 25 патронов, последующие - барабанными магазинами на 73, затем на 71 патрон. Переводчик режима огня допускал возможность стрельбы как очередями, так и одиночными выстрелами. Во избежание ожогов быстро нагревающийся ствол оснащался металлическим кожухом.
Прицельная дальность стрельбы очередями официально составляла 500 метров, в действительности же стрелку с обычной подготовкой поразить находившуюся на расстоянии свыше 200 метров цель было крайне затруднительно. Как и у подавляющего большинства пистолетов-пулемётов, автоматика ППД действовала за счёт отдачи свободного затвора, что с учётом высокого темпа огня (до 1000 выстр/мин) отрицательно сказывалось на меткости стрельбы. Однако свою основную задачу - поражение живой силы противника в ближнем бою - ППД выполнял безукоризненно.
«Моментом истины» для пистолетов-пулемётов в РККА можно считать советско-финскую войну 1939-40 гг. Именно она инициировала развитие этого класса оружия пехоты -вражеским пистолетам-пулемётам «Суоми» m/31 спешно противопоставлялись отечественные «автоматы» системы Дегтярёва ППД-34 и ППД-34/38.
Пистолет-пулемёт Дегтярева зарекомендовал себя как надёжное и конструктивно простое оружие. К недостаткам относились лишь большая стоимость производства и высокий темп стрельбы, приводивший к преждевременному перегреву ствола. В начале 1941 года производство ППД было прекращено в связи с принятием на вооружение более современного пистолета-пулемёта конструкции Шпагина (ППШ). Однако серийный выпуск этого нового оружия начали только в октябре 1941 года. Таким образом, в течение восьми месяцев, включая пять предвоенных, оружие данного класса в СССР, за исключением мизерной серии ППШ, предназначенной для войсковых испытаний, не производилось. В итоге, общее количество пистолетов-пулемётов, выпущенных в Советском Союзе на 22 июня 1941 года составляло не более 90 000 единиц. Нетрудно догадаться, насколько эта цифра соответствовала реальным запросам более чем пятимиллионных вооружённых сил Советского государства. Если учесть ещё колоссальное количество оружия, утерянного и просто брошенного, а также уничтоженного и захваченного врагом в течение лета и осени 1941 года, то легко понять причины катастрофической нехватки лёгкого автоматического оружия в советских войсках на начальном этапе Великой Отечественной войны.
Сравнивая боевые и эксплуатационные характеристики наиболее распространённых к лету 1941 года моделей советских и германских пистолетов-пулемётов - ППД-40 и МР.40, нетрудно прийти к выводу, что отечественный образец в качестве пехотного оружия для стрелковых частей выглядел гораздо предпочтительнее. ППД действительно был способен создать шквал огня для массового поражения противника, в то время как немецкий пистолет-пулемёт мог скорее лишь «огрызаться» редкими очередями.
Использовавшийся в ППД штатный патрон 7,62x25 ТТ оказался значительно эффективнее патрона 9x19 «Парабеллум», под который разрабатывалось германское оружие ближнего боя. Но зато МР.40, ввиду более упрощённой технологии его изготовления, выпускался большими сериями, недоступными для трудоёмкого в производстве ППД.
Всего перед нападением на Советский Союз немецкие войска, составлявшие силы вторжения, располагали почти 160 000 MP.38 и МР.40. Количество же других моделей «ограниченного стандарта» на тот период неизвестно, но, во всяком случае, было значительно меньшим. В пехотных подразделениях вермахта пистолеты-пулемёты имели, например, лишь офицеры, унтер-офицеры и часть солдат специальных подразделений. Таким образом, тотальное вооружение германской армии «автоматами» в период второй мировой войны - не более, чем красивый миф, порождённый поражениями лета 1941 года и взращённый впоследствии отечественными деятелями литературы и кино.
Пожалуй, самый известный в массах германский 9-мм пистолет-пулемёт МР.40. В начальный период Великой Отечественной войны это оружие встречалось во фронтовых частях вермахта так же редко, как и советские ППД и ППШ в рядах подразделений РККА и войск НКВД.
Макоев Т., «Мастер Ружье»
