Искупление кровью
Как 8-й отдельный штрафной батальон прошел с боями от Волги до Одера
Приказ народного комиссара обороны Союза СССР № 227 от 28 июля 1942 г., больше известный как приказ И.В. Сталина «Ни шагу назад!», не был секретным. Он объявлялся во всех ротах, эскадронах, батареях, эскадрильях, командах и штабах. Но и грифа «Без публикации», как показало время, хватило, чтобы полководцы, известные военачальники в мемуарах лишь упоминали о нем, не вдаваясь в содержание. О штрафных батальонах и штрафных ротах, о заградительных отрядах, которые этим приказом вводились, долгие годы не было ни единой печатной строчки.
Наверное, и в связи с этим о штрафниках, заслонах за боевыми порядками войск в последнее время упоминают особенно часто. На телезрителей произвел впечатление многосерийный фильм «Штрафбат», посвященный этой непростой и острой теме. К сожалению, он был – и, кажется, намеренно – оторван от исторической действительности. Возникал естественный вопрос: а сами создатели сериала приказ НКО СССР № 227 читали?
Между тем он и спустя многие десятилетия холодит душу суровой и беспощадной правдой, хотя, может, и не всей:
«Бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге у ворот Северного Кавказа. Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами. Враг уже захватил Ворошиловград, Старобельск, Россошь, Купянск, Валуйки, Новочеркасск, Ростов-на-Дону, половину Воронежа. Часть войск Южного фронта, идя за паникерами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа Москвы, покрыв свои знамена позором».
«Мы потеряли более 70 миллионов населения, более 800 миллионов пудов хлеба в год и более 10 миллионов тонн металла в год. У нас нет уже теперь преобладания над немцами ни в людских резервах, ни в запасах хлеба. Отступать дольше – значит погубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину».
«Мы должны остановить, а затем отбросить и разгромить врага, чего бы это нам ни стоило. Немцы не так сильны, как это кажется паникерам. Они напрягают последние силы. Выдержать их удар сейчас, в ближайшие несколько месяцев – это значит обеспечить за нами победу».
А дальше приказ предусматривал меры больше отрезвляющего, чем военного значения – создание штрафных батальонов, штрафных рот и заградительных отрядов.
В телефильме «Штрафбат» зритель-фронтовик с удивлением увидел странное подразделение, в котором в качестве штрафников служат как солдаты, так и разжалованные офицеры. И командует этим случайным скоплением людей, в том числе с довоенным криминальным прошлым, свой же брат – тоже штрафник, «гражданин начальник». Таким вот образом выполнять приказ, который каждым словом врезался людям в память, никто себе позволить, разумеется, не мог. Сам после этого окажешься в штрафниках.
Вот пункты приказа НКО СССР № 227, прокладывающие четкую и понятную всем разграничительную линию между штрафным батальоном и штрафной ротой:
«Сформировать в пределах фронта от одного до трех (смотря по обстановке) штрафных батальонов (по 800 человек), куда направлять средних и старших командиров и соответствующих политработников всех родов войск, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на более трудные участки фронта, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления против Родины».
«Сформировать в пределах армии от пяти до десяти (смотря по обстановке) штрафных рот (от 150 до 200 человек в каждой), куда направлять рядовых бойцов и младших командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости и неустойчивости, и поставить их на трудные участки армии, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления перед Родиной».
26 сентября 1942 г., когда на фронтах по временным штатам уже формировались штрафные батальоны, а в армиях штрафные роты, приказом НКО СССР № 298 были объявлены Положения об этих частях. Их утвердил заместитель Верховного Главнокомандующего генерал армии Г.К. Жуков.
Одновременно в общевойсковых армиях формировались и предусмотренные приказом 3—5 хорошо вооруженных заградительных отрядов до 200 человек в каждом. Это тоже были отдельные части с номерами, установленными центром, и полевыми адресами. Приказ требовал от командующих армиями поставить заградотряды в «непосредственном тылу неустойчивых дивизий и обязать их в случае паники и беспорядочного отхода частей дивизии расстреливать на месте паникеров и трусов и тем помочь честным бойцам дивизий выполнить свой долг перед Родиной»
Как видим, заградотряды, образуемые по приказу «Ни шагу назад!», никакого отношения к НКВД не имели, состояли из солдат и командиров Красной Армии, как правило, уже испытанных боями. В 21-м заградотряде 67-й армии, к примеру, из 199 человек 151 участвовал в боях, многие имели ордена и медали. Они носили ту же форму, что и остальная армия. Это приходится подчеркивать, поскольку уже в нескольких фильмах заградотрядчиков показывают чуть ли не в парадных мундирах с командирами в cиних фуражках.
Война – величайшая драма. Дивизии и полки состоят не из одних героев. Только за десять дней августа 1941 года заградотряды, сформированные военными советами армий, сражавшихся в составе Сталинградского фронта, задержали более 9 тыс. человек, самовольно покинувших поле боя. Для части из них направление в штрафные роты и батальоны стало спасением.
Огня по своим заградотряды никогда не открывали. Чаще всего они вносили перелом в боевые действия дрогнувших войск как подобранное из проверенных и стойких людей, хорошо вооруженное (пулеметный взвод) подкрепление. Такого рода формирования были во всех армиях, участвовавших во Второй мировой войне. К.К. Рокоссовский, которого справедливо считают одним из самых гуманных командующих, в «Солдатском долге» писал: «Интересы Родины превыше всего, и во имя их требовалось применение самых суровых мер, а всякое послабление шкурникам становилось не только излишним, но и вредным». (Эти слова, кстати, редакторы из первого издания воспоминаний маршала изъяли как якобы ставящие под сомнение массовый героизм войск.)
Заградительные отряды после перелома в войне начали быстро терять свою первоначальную роль и обрастать комендантскими функциями. Начальник политуправления 3-го Прибалтийского фронта генерал-майор А. Лобачев, к примеру, в августе 1944 г. доносил в ГлавПУР: «Большая часть личного состава заградотрядов используется для охраны штабов армий, линий связи, дорог, прочесывания лесов и т.д. Характерна в этом отношении деятельность 7-го заградотряда 54-й армии. По списку в отряде 124 человека. Используются они так: 1-й автоматный взвод охраняет второй эшелон штаба армии; 2-й автоматный взвод придан 111-му стрелковому корпусу для охраны линии связи от корпуса до армии; стрелковый взвод придан 7-му стрелковому корпусу с той же задачей; пулеметный взвод находится в резерве командира заградотряда, а командир этого взвода назначен комендантом управления тыла армии…» Похожими были донесения и с других фронтов.
Приказом НКО № 0349 от 29 октября 1944 г. заградотряды были упразднены. Приказ лаконичный:
1. Отдельные заградительные отряды к 13 ноября 1944 г. расформировать. Личный состав расформированных отрядов использовать на пополнение стрелковых дивизий.
2. О расформировании заградительных отрядов донести к 20 ноября 1944 г.
А вот штрафные батальоны и роты прошли через всю войну. Больше того. Сегодня очень и очень немногие знают, что при подготовке на Дальнем Востоке войны с Японией предусматривалось создание и штрафных частей. На Забайкальском фронте, к примеру, постоянный состав штрафбата был сформирован из офицеров 26-й окружной школы снайперов, а начальник этой школы майор Марченко Федор Степанович стал командиром батальона. Впрочем, 3-й отдельный штрафбат Забайкальского фронта (раньше под этим номером воевал ОШБ Калининского (1-го Прибалтийского) фронта) из-за скоротечности войны в Маньчжурии укомплектовать переменным составом не успели.
Тактические возможности штрафных батальонов и рот были скромны, роль в ходе боевых действий невелика. Это ведь обычные стрелковые подразделения с необычным составом. В их арсенале лишь легкое оружие да жертвенность. И не были упразднены штрафные части на пути к победе главным образом потому, что многим помогли отстоять доброе имя и честь, избежать или избавиться от судимости, вернуться с войны домой незапятнанным. А если погибнуть, то смертью храбрых.
В этих заметках на основе архивных материалов, к которым редко обращались, хочется рассказать об истории 8-го отдельного штрафного батальона Сталинградского (Донского, Центрального, Белорусского, 1-го Белорусского) фронта. Этому ОШБ выпал особенно длинный и трудный боевой путь – от Сталинграда, Волги до Одера и Берлина.
Сразу же после объявления приказа № 227 в августе 1942 г. на Сталинградском фронте приступили к формированию по временным штатам двух штрафных батальонов: 1-го и 2-го. Номера тоже были временными, для внутрифронтового использования. К концу сентября стало ясно, что два штрафбата фронт, теперь уже Донской, укомплектовать не сможет. Приказом по войскам № 09/0125 от 30 сентября 1942 г. 2-й ОШБ был расформирован, а его командный и политический состав в количестве 33 человек направлен на доукомплектование 1-го.
Историю 1-го штрафного батальона, который позднее станет 8-м, открывает приказ, которым гвардии майор Григорьев Яков Федорович объявлял о вступлении в должность комбата. Военкомом батальона был назначен батальонный комиссар Лавренюк Павел Прохорович, начальником штаба – капитан Лобань Григорий Иванович.
За батальоном закреплялся оперуполномоченный особого отдела НКВД фронта лейтенант госбезопасности Ефимов Павел Тимофеевич.
Постоянное ядро ОШБ, кроме командира и комиссара, состояло из заместителя комбата (по строевой части), офицеров штаба и политаппарата, командиров и политруков трех стрелковых рот и роты противотанковых ружей, командиров взводов, нескольких интендантов, военврача и военфельдшера. Помимо офицеров, в ротах на постоянной основе служили шесть сержантов и красноармейцев (писарь-каптенариус, санинструктор и четыре санитара-носильщика). Только из нештрафников состоял взвод снабжения и предусмотренный штатом позднее комендантский взвод.
На 15 августа 1942 г. в 1-м ШБ Сталинградского фронта числились 95 военнослужащих постоянного состава (из них 29 сверх штата до особого распоряжения). Это были проверенные боями люди. Командира и военного комиссара ОШБ подбирал и утверждал Военный совет фронта. Комбату и штабу разрешалось подыскивать подходящих командиров рот и взводов в Отдельном полку резерва офицерского состава (ОПРОС) и отчислять тех, кто надежд не оправдывал. Командир 8-го ОШБ этим правом пользовался. «За попытку уклонения от командировки к передовой линии фронта, - читаем в одном из приказов, - командира стрелковой роты капитана Юхту Ивана Даниловича от занимаемой должности отстраняю, направляю в отдел кадров фронта и ходатайствую перед Военным советом о снижении его в звании до лейтенанта». Было откомандировано и несколько командиров взводов.
Трудности службы в ОШБ, необходимость разделять все опасности со штрафниками офицерам постоянного состава компенсировали возможностью получить звание на ступень выше штатной категории и льготной выслугой: сутки числили за шесть.
С первых дней августа в батальон, формировавшийся в селе Самофаловка (ныне Дубовского района Волгоградской области. – А.М.), начали поступать бойцы-переменники, то есть разжалованные в рядовые вчерашние офицеры. Из них последовательно – до заполнения – комплектовались стрелковые роты и рота ПТР. Батальон между тем, покинув Самофаловку, перемещался по хуторам Терновка, Попов, Ширяевский. За всю войну он, как и другие штрафные части, ни разу в крупном населенном пункте не размещался. И ни одного крупного населенного пункта не освобождал, всякий раз решая вспомогательные задачи, хотя и самые опасные.
Документация штрафбата велась образцово. 19 августа 1942 г. был отправлен в госпиталь раненым первый боец-переменник, старший лейтенант. В тот же день при налете немецкой авиации на станцию Котлубань осколок сразил командира 1-й стрелковой роты капитана Спиридона Черного. Его похоронили в Самофаловке на сельском кладбище.
Первое взыскание, строгий арест гвардии майор Григорьев, пользовавшийся дисциплинарной властью командира дивизии, объявил двум бойцам-переменникам (старшим лейтенантам) за то, что для обустройства батальона те похитили в соседнем колхозе стройматериалы.
Первой в батальоне удостоилась благодарности начальник санитарной службы военврач 3-го ранга Родина (инициалы установить не удалось). Под обстрелом противника она оказала первую помощь раненому начфину и вынесла его вместе с батальонными ценностями.
Первую боевую задачу комбат Григорьев и военком Лавренюк получили из штаба фронта 2 октября 1942 г.: сформировать маршевую роту численностью 116 человек, передать ей батальонный обоз – 6 лошадей и 3 повозки, вооружить 2 станковыми и 12 ручными пулеметами, 36 автоматами ППШ и 60 винтовками и отправить по маршруту Терновка – Ширяевский – Б. Ивановка – Лозное в распоряжение командующего 24-й армией генерал-майора И.В. Галанина. К исходу 3 октября сосредоточиться в селе Садки. Деталями хочется передать дух боевых распоряжений фронтового времени, их конкретику.
Первые серьезные потери ОШБ понес в районе высоты 108,4, что у села Котлубань. Там, как сказано в приказе, проявив отвагу и мужество, погибли смертью храбрых 19 бойцов-переменников и один командир взвода, 28 бойцов-переменников получили ранения. Все погибшие были захоронены на южных скатах той же высоты.
3 ноября 1942 г. гвардии майора Григорьева на посту командира 1-го ОШБ сменил гвардии майор Бурков Дмитрий Ермолаевич. Чем объяснялась смена? Штрафбат использовался, как тогда выражались, «дробно» и боевые задачи полным составом решал редко. От него в распоряжение армий, корпусов и дивизий обычно выделялись роты. Командиры рот и взводов получали хорошую боевую практику, тактически росли. Комбат же со штабом и политаппаратом больше занимался обучением и воспитанием, подготовкой маршевых подразделений, контролем за их использованием и как организатор боя мог деградировать. Этим и обусловливалась периодическая смена.
Приказ народного комиссара обороны Союза СССР № 227 от 28 июля 1942 г., больше известный как приказ И.В. Сталина «Ни шагу назад!», не был секретным. Он объявлялся во всех ротах, эскадронах, батареях, эскадрильях, командах и штабах. Но и грифа «Без публикации», как показало время, хватило, чтобы полководцы, известные военачальники в мемуарах лишь упоминали о нем, не вдаваясь в содержание. О штрафных батальонах и штрафных ротах, о заградительных отрядах, которые этим приказом вводились, долгие годы не было ни единой печатной строчки.
Наверное, и в связи с этим о штрафниках, заслонах за боевыми порядками войск в последнее время упоминают особенно часто. На телезрителей произвел впечатление многосерийный фильм «Штрафбат», посвященный этой непростой и острой теме. К сожалению, он был – и, кажется, намеренно – оторван от исторической действительности. Возникал естественный вопрос: а сами создатели сериала приказ НКО СССР № 227 читали?
Между тем он и спустя многие десятилетия холодит душу суровой и беспощадной правдой, хотя, может, и не всей:
«Бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге у ворот Северного Кавказа. Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами. Враг уже захватил Ворошиловград, Старобельск, Россошь, Купянск, Валуйки, Новочеркасск, Ростов-на-Дону, половину Воронежа. Часть войск Южного фронта, идя за паникерами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа Москвы, покрыв свои знамена позором».
«Мы потеряли более 70 миллионов населения, более 800 миллионов пудов хлеба в год и более 10 миллионов тонн металла в год. У нас нет уже теперь преобладания над немцами ни в людских резервах, ни в запасах хлеба. Отступать дольше – значит погубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину».
«Мы должны остановить, а затем отбросить и разгромить врага, чего бы это нам ни стоило. Немцы не так сильны, как это кажется паникерам. Они напрягают последние силы. Выдержать их удар сейчас, в ближайшие несколько месяцев – это значит обеспечить за нами победу».
А дальше приказ предусматривал меры больше отрезвляющего, чем военного значения – создание штрафных батальонов, штрафных рот и заградительных отрядов.
В телефильме «Штрафбат» зритель-фронтовик с удивлением увидел странное подразделение, в котором в качестве штрафников служат как солдаты, так и разжалованные офицеры. И командует этим случайным скоплением людей, в том числе с довоенным криминальным прошлым, свой же брат – тоже штрафник, «гражданин начальник». Таким вот образом выполнять приказ, который каждым словом врезался людям в память, никто себе позволить, разумеется, не мог. Сам после этого окажешься в штрафниках.
Вот пункты приказа НКО СССР № 227, прокладывающие четкую и понятную всем разграничительную линию между штрафным батальоном и штрафной ротой:
«Сформировать в пределах фронта от одного до трех (смотря по обстановке) штрафных батальонов (по 800 человек), куда направлять средних и старших командиров и соответствующих политработников всех родов войск, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на более трудные участки фронта, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления против Родины».
«Сформировать в пределах армии от пяти до десяти (смотря по обстановке) штрафных рот (от 150 до 200 человек в каждой), куда направлять рядовых бойцов и младших командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости и неустойчивости, и поставить их на трудные участки армии, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления перед Родиной».
26 сентября 1942 г., когда на фронтах по временным штатам уже формировались штрафные батальоны, а в армиях штрафные роты, приказом НКО СССР № 298 были объявлены Положения об этих частях. Их утвердил заместитель Верховного Главнокомандующего генерал армии Г.К. Жуков.
Одновременно в общевойсковых армиях формировались и предусмотренные приказом 3—5 хорошо вооруженных заградительных отрядов до 200 человек в каждом. Это тоже были отдельные части с номерами, установленными центром, и полевыми адресами. Приказ требовал от командующих армиями поставить заградотряды в «непосредственном тылу неустойчивых дивизий и обязать их в случае паники и беспорядочного отхода частей дивизии расстреливать на месте паникеров и трусов и тем помочь честным бойцам дивизий выполнить свой долг перед Родиной»
Как видим, заградотряды, образуемые по приказу «Ни шагу назад!», никакого отношения к НКВД не имели, состояли из солдат и командиров Красной Армии, как правило, уже испытанных боями. В 21-м заградотряде 67-й армии, к примеру, из 199 человек 151 участвовал в боях, многие имели ордена и медали. Они носили ту же форму, что и остальная армия. Это приходится подчеркивать, поскольку уже в нескольких фильмах заградотрядчиков показывают чуть ли не в парадных мундирах с командирами в cиних фуражках.
Война – величайшая драма. Дивизии и полки состоят не из одних героев. Только за десять дней августа 1941 года заградотряды, сформированные военными советами армий, сражавшихся в составе Сталинградского фронта, задержали более 9 тыс. человек, самовольно покинувших поле боя. Для части из них направление в штрафные роты и батальоны стало спасением.
Огня по своим заградотряды никогда не открывали. Чаще всего они вносили перелом в боевые действия дрогнувших войск как подобранное из проверенных и стойких людей, хорошо вооруженное (пулеметный взвод) подкрепление. Такого рода формирования были во всех армиях, участвовавших во Второй мировой войне. К.К. Рокоссовский, которого справедливо считают одним из самых гуманных командующих, в «Солдатском долге» писал: «Интересы Родины превыше всего, и во имя их требовалось применение самых суровых мер, а всякое послабление шкурникам становилось не только излишним, но и вредным». (Эти слова, кстати, редакторы из первого издания воспоминаний маршала изъяли как якобы ставящие под сомнение массовый героизм войск.)
Заградительные отряды после перелома в войне начали быстро терять свою первоначальную роль и обрастать комендантскими функциями. Начальник политуправления 3-го Прибалтийского фронта генерал-майор А. Лобачев, к примеру, в августе 1944 г. доносил в ГлавПУР: «Большая часть личного состава заградотрядов используется для охраны штабов армий, линий связи, дорог, прочесывания лесов и т.д. Характерна в этом отношении деятельность 7-го заградотряда 54-й армии. По списку в отряде 124 человека. Используются они так: 1-й автоматный взвод охраняет второй эшелон штаба армии; 2-й автоматный взвод придан 111-му стрелковому корпусу для охраны линии связи от корпуса до армии; стрелковый взвод придан 7-му стрелковому корпусу с той же задачей; пулеметный взвод находится в резерве командира заградотряда, а командир этого взвода назначен комендантом управления тыла армии…» Похожими были донесения и с других фронтов.
Приказом НКО № 0349 от 29 октября 1944 г. заградотряды были упразднены. Приказ лаконичный:
1. Отдельные заградительные отряды к 13 ноября 1944 г. расформировать. Личный состав расформированных отрядов использовать на пополнение стрелковых дивизий.
2. О расформировании заградительных отрядов донести к 20 ноября 1944 г.
А вот штрафные батальоны и роты прошли через всю войну. Больше того. Сегодня очень и очень немногие знают, что при подготовке на Дальнем Востоке войны с Японией предусматривалось создание и штрафных частей. На Забайкальском фронте, к примеру, постоянный состав штрафбата был сформирован из офицеров 26-й окружной школы снайперов, а начальник этой школы майор Марченко Федор Степанович стал командиром батальона. Впрочем, 3-й отдельный штрафбат Забайкальского фронта (раньше под этим номером воевал ОШБ Калининского (1-го Прибалтийского) фронта) из-за скоротечности войны в Маньчжурии укомплектовать переменным составом не успели.
Тактические возможности штрафных батальонов и рот были скромны, роль в ходе боевых действий невелика. Это ведь обычные стрелковые подразделения с необычным составом. В их арсенале лишь легкое оружие да жертвенность. И не были упразднены штрафные части на пути к победе главным образом потому, что многим помогли отстоять доброе имя и честь, избежать или избавиться от судимости, вернуться с войны домой незапятнанным. А если погибнуть, то смертью храбрых.
В этих заметках на основе архивных материалов, к которым редко обращались, хочется рассказать об истории 8-го отдельного штрафного батальона Сталинградского (Донского, Центрального, Белорусского, 1-го Белорусского) фронта. Этому ОШБ выпал особенно длинный и трудный боевой путь – от Сталинграда, Волги до Одера и Берлина.
Сразу же после объявления приказа № 227 в августе 1942 г. на Сталинградском фронте приступили к формированию по временным штатам двух штрафных батальонов: 1-го и 2-го. Номера тоже были временными, для внутрифронтового использования. К концу сентября стало ясно, что два штрафбата фронт, теперь уже Донской, укомплектовать не сможет. Приказом по войскам № 09/0125 от 30 сентября 1942 г. 2-й ОШБ был расформирован, а его командный и политический состав в количестве 33 человек направлен на доукомплектование 1-го.
Историю 1-го штрафного батальона, который позднее станет 8-м, открывает приказ, которым гвардии майор Григорьев Яков Федорович объявлял о вступлении в должность комбата. Военкомом батальона был назначен батальонный комиссар Лавренюк Павел Прохорович, начальником штаба – капитан Лобань Григорий Иванович.
За батальоном закреплялся оперуполномоченный особого отдела НКВД фронта лейтенант госбезопасности Ефимов Павел Тимофеевич.
Постоянное ядро ОШБ, кроме командира и комиссара, состояло из заместителя комбата (по строевой части), офицеров штаба и политаппарата, командиров и политруков трех стрелковых рот и роты противотанковых ружей, командиров взводов, нескольких интендантов, военврача и военфельдшера. Помимо офицеров, в ротах на постоянной основе служили шесть сержантов и красноармейцев (писарь-каптенариус, санинструктор и четыре санитара-носильщика). Только из нештрафников состоял взвод снабжения и предусмотренный штатом позднее комендантский взвод.
На 15 августа 1942 г. в 1-м ШБ Сталинградского фронта числились 95 военнослужащих постоянного состава (из них 29 сверх штата до особого распоряжения). Это были проверенные боями люди. Командира и военного комиссара ОШБ подбирал и утверждал Военный совет фронта. Комбату и штабу разрешалось подыскивать подходящих командиров рот и взводов в Отдельном полку резерва офицерского состава (ОПРОС) и отчислять тех, кто надежд не оправдывал. Командир 8-го ОШБ этим правом пользовался. «За попытку уклонения от командировки к передовой линии фронта, - читаем в одном из приказов, - командира стрелковой роты капитана Юхту Ивана Даниловича от занимаемой должности отстраняю, направляю в отдел кадров фронта и ходатайствую перед Военным советом о снижении его в звании до лейтенанта». Было откомандировано и несколько командиров взводов.
Трудности службы в ОШБ, необходимость разделять все опасности со штрафниками офицерам постоянного состава компенсировали возможностью получить звание на ступень выше штатной категории и льготной выслугой: сутки числили за шесть.
С первых дней августа в батальон, формировавшийся в селе Самофаловка (ныне Дубовского района Волгоградской области. – А.М.), начали поступать бойцы-переменники, то есть разжалованные в рядовые вчерашние офицеры. Из них последовательно – до заполнения – комплектовались стрелковые роты и рота ПТР. Батальон между тем, покинув Самофаловку, перемещался по хуторам Терновка, Попов, Ширяевский. За всю войну он, как и другие штрафные части, ни разу в крупном населенном пункте не размещался. И ни одного крупного населенного пункта не освобождал, всякий раз решая вспомогательные задачи, хотя и самые опасные.
Документация штрафбата велась образцово. 19 августа 1942 г. был отправлен в госпиталь раненым первый боец-переменник, старший лейтенант. В тот же день при налете немецкой авиации на станцию Котлубань осколок сразил командира 1-й стрелковой роты капитана Спиридона Черного. Его похоронили в Самофаловке на сельском кладбище.
Первое взыскание, строгий арест гвардии майор Григорьев, пользовавшийся дисциплинарной властью командира дивизии, объявил двум бойцам-переменникам (старшим лейтенантам) за то, что для обустройства батальона те похитили в соседнем колхозе стройматериалы.
Первой в батальоне удостоилась благодарности начальник санитарной службы военврач 3-го ранга Родина (инициалы установить не удалось). Под обстрелом противника она оказала первую помощь раненому начфину и вынесла его вместе с батальонными ценностями.
Первую боевую задачу комбат Григорьев и военком Лавренюк получили из штаба фронта 2 октября 1942 г.: сформировать маршевую роту численностью 116 человек, передать ей батальонный обоз – 6 лошадей и 3 повозки, вооружить 2 станковыми и 12 ручными пулеметами, 36 автоматами ППШ и 60 винтовками и отправить по маршруту Терновка – Ширяевский – Б. Ивановка – Лозное в распоряжение командующего 24-й армией генерал-майора И.В. Галанина. К исходу 3 октября сосредоточиться в селе Садки. Деталями хочется передать дух боевых распоряжений фронтового времени, их конкретику.
Первые серьезные потери ОШБ понес в районе высоты 108,4, что у села Котлубань. Там, как сказано в приказе, проявив отвагу и мужество, погибли смертью храбрых 19 бойцов-переменников и один командир взвода, 28 бойцов-переменников получили ранения. Все погибшие были захоронены на южных скатах той же высоты.
3 ноября 1942 г. гвардии майора Григорьева на посту командира 1-го ОШБ сменил гвардии майор Бурков Дмитрий Ермолаевич. Чем объяснялась смена? Штрафбат использовался, как тогда выражались, «дробно» и боевые задачи полным составом решал редко. От него в распоряжение армий, корпусов и дивизий обычно выделялись роты. Командиры рот и взводов получали хорошую боевую практику, тактически росли. Комбат же со штабом и политаппаратом больше занимался обучением и воспитанием, подготовкой маршевых подразделений, контролем за их использованием и как организатор боя мог деградировать. Этим и обусловливалась периодическая смена.
Мороз А., полковник юстиции
