Ардаматский В. «Собака - друг человека»
Извините меня, но я вынужден познакомить вас с начальником концентрационного лагеря в белорусском местечке Каменка обер-лейтенантом войск СС Густавом Фрембахом.
Я не буду вам рассказывать его биографию, описывать наружность, но скажу только об одной его черте: Фрембах был собачником.
В Германии, на собачьих выставках в Лейпциге он два раза получал золотую медаль за чистопородность и высокий класс дрессировки. Уже во время войны он издал книжку под заглавием «Собака служит великой Германии».
Я не буду вам рассказывать его биографию, описывать наружность, но скажу только об одной его черте: Фрембах был собачником.
В Германии, на собачьих выставках в Лейпциге он два раза получал золотую медаль за чистопородность и высокий класс дрессировки. Уже во время войны он издал книжку под заглавием «Собака служит великой Германии».
Извините меня, но я вынужден познакомить вас с начальником концентрационного лагеря в белорусском местечке Каменка обер-лейтенантом войск СС Густавом Фрембахом.
Я не буду вам рассказывать его биографию, описывать наружность, но скажу только об одной его черте: Фрембах был собачником.
В Германии, на собачьих выставках в Лейпциге он два раза получал золотую медаль за чистопородность и высокий класс дрессировки. Уже во время войны он издал книжку под заглавием «Собака служит великой Германии».
Густав Фрембах приехал в лагерь с десятью своими немецкими овчарками. В первый же вечер Фрембах собрал всех охранников лагеря и выступил перед ними со следующим сообщением:
— Высшее командование крайне недовольно тем, что заключенные вашего лагеря имеют возможность систематически устраивать побеги. Я должен предупредить вас: еще один побег — и все вы окажетесь на передовых позициях.
Лица охранников вытянулись и стали грустными.
— Но, я думаю, этого не случится, — продолжал Фрембах, — я привез десять прекрасных сторожевых собак, воспитанных и выдрессированных лично мною. Эти собаки будут находиться на свободе, за оградой лагеря. И они выдрессированы так, что если видят бегущего человека, они немедленно кладут его на землю и лаем зовут начальство.
Облегченно вздыхая, охранники расходились с собрания, и ни один из них не знал, сколь трагически обернется их судьба.
В один прекрасный летний вечер Густав Фрембах сидел на веранде, пил кофе, как вдруг раздался телефонный звонок. Звонил друг Фрембаха майор Гиль. Звонил из Минска, и Фрембах никак не мог понять, как майор, утром звонивший из Бобруйска, вечером звонит уже из Минска. А то, что услышал Фромбах из уст майора, было сплошным ужасом. Майор сообщил, что лагерь Фрембаха уже находится в тылу у красных, и советовал другу любыми способами «эвакуироваться» в Минск.
Хорошо сказать — любыми способами! Фрембах метался по дому, как сумасшедший, хватался за вещи, бросал их и и конце концов решил драпать налегке и самым древним, но самым верным способом. Он вышел из дому и с беспечным видом пошел к воротам. Фрембах думал, что охранники но заметят его бегства, но он был плохого мнения о догадливости своих подчиненных. Они все видели и, как только Фрембах вышел за ворота, ловко «форсировали» в разных местах заграждения и рванули кто куда.
Но тут произошло следующее: дрессированные овчарки увидели бегущих в разные стороны охранников. И недаром Фрембах славился классом дрессировки — овчарки сорвались с места и через какие-нибудь пять минут все охранники лагеря во главе с Фрембахои лежали под собаками, и многоголосый лай оглашал окрестность.
На лай вскоре подошли бойцы нашей разведки, и все окончилось, как следовало.
Вот и вся история, из которой мы узнали, что даже немецкая овчарка, будучи в конечном счете собакой, является другом человека.
Я не буду вам рассказывать его биографию, описывать наружность, но скажу только об одной его черте: Фрембах был собачником.
В Германии, на собачьих выставках в Лейпциге он два раза получал золотую медаль за чистопородность и высокий класс дрессировки. Уже во время войны он издал книжку под заглавием «Собака служит великой Германии».
Густав Фрембах приехал в лагерь с десятью своими немецкими овчарками. В первый же вечер Фрембах собрал всех охранников лагеря и выступил перед ними со следующим сообщением:
— Высшее командование крайне недовольно тем, что заключенные вашего лагеря имеют возможность систематически устраивать побеги. Я должен предупредить вас: еще один побег — и все вы окажетесь на передовых позициях.
Лица охранников вытянулись и стали грустными.
— Но, я думаю, этого не случится, — продолжал Фрембах, — я привез десять прекрасных сторожевых собак, воспитанных и выдрессированных лично мною. Эти собаки будут находиться на свободе, за оградой лагеря. И они выдрессированы так, что если видят бегущего человека, они немедленно кладут его на землю и лаем зовут начальство.
Облегченно вздыхая, охранники расходились с собрания, и ни один из них не знал, сколь трагически обернется их судьба.
В один прекрасный летний вечер Густав Фрембах сидел на веранде, пил кофе, как вдруг раздался телефонный звонок. Звонил друг Фрембаха майор Гиль. Звонил из Минска, и Фрембах никак не мог понять, как майор, утром звонивший из Бобруйска, вечером звонит уже из Минска. А то, что услышал Фромбах из уст майора, было сплошным ужасом. Майор сообщил, что лагерь Фрембаха уже находится в тылу у красных, и советовал другу любыми способами «эвакуироваться» в Минск.
Хорошо сказать — любыми способами! Фрембах метался по дому, как сумасшедший, хватался за вещи, бросал их и и конце концов решил драпать налегке и самым древним, но самым верным способом. Он вышел из дому и с беспечным видом пошел к воротам. Фрембах думал, что охранники но заметят его бегства, но он был плохого мнения о догадливости своих подчиненных. Они все видели и, как только Фрембах вышел за ворота, ловко «форсировали» в разных местах заграждения и рванули кто куда.
Но тут произошло следующее: дрессированные овчарки увидели бегущих в разные стороны охранников. И недаром Фрембах славился классом дрессировки — овчарки сорвались с места и через какие-нибудь пять минут все охранники лагеря во главе с Фрембахои лежали под собаками, и многоголосый лай оглашал окрестность.
На лай вскоре подошли бойцы нашей разведки, и все окончилось, как следовало.
Вот и вся история, из которой мы узнали, что даже немецкая овчарка, будучи в конечном счете собакой, является другом человека.
В. Ардаматский